Мы были, Родина, с тобой

День Победы - этот праздник отмечают массово во всех странах постсоветского пространства. Сегодня это величественные парады с боевой техникой и шествие огромного количества солдат… Но в самой войне ничего красивого не было: вместо парадов и шествий - окопы, горящие танки и боевые товарищи, умирающие на глазах… События тех лет до сих пор бережно хранятся в памяти ее участников, несмотря на преклонные годы - самым молодым солдатам Великой Отечественной уже исполнилось 90 лет. Воспоминания, как яркие вспышки, освещают перед потомками силу, мощь и патриотизм Красной армии, которые помогли выстоять и одержать самую главную Победу… Своими воспоминаниями поделился наш земляк, участник Великой Отечественной войны Николай Иванович ДЕМИН.

Перед началом длинного рассказа Николай Иванович с гордостью показывает мне свой уголок - стену, увешанную фотографиями. Здесь собраны самые дорогие сердцу люди: семья, фронтовые товарищи и коллеги по работе. Сохранился и старенький, потрепанный армейский альбом, который ветеран хранит как зеницу ока. С черно-белых фотокарточек глядят на нас молодые ребята, те самые воины, защищавшие Отчизну и подарившие нам жизнь без войны... «Где же вы теперь, однополчане?» - гласит одна из надписей в альбоме. И вправду, где сейчас те бравые сержанты и лейтенанты? Многие сложили головы на полях сражений той страшной войны, другие тоже перешли в мир иной, ведь время бежит так быстро, унося с собой жизни и оставляя лишь память… Тем дороже для каждого из нас, живущих в мирное время, воспоминания о том, какой ценой досталась им эта Победа…   

Тягости тыла

Родился Николай Иванович 19 декабря 1926 года в селе Белое Мамлютского района, в 5 лет переехал вместе с родителями в Петропавловск. Отец его в то время вернулся из армии, окончил курсы пожарных и устроился на работу. Затем его перевели в третью колонию в Заречном поселке, откуда дети сотрудников ходили на учебу пешком в Подгорную школу.

«Возили нас редко, только зимой, когда на улице свирепствовал сильный буран. Пока дойдем до дома, все ручки на тряпичных сумках пообрываем (рюкзаков ведь тогда не было), друг за другом гоняемся - вот было веселье», - вспоминает с улыбкой Николай Иванович.

Но недолго длилось беззаботное детство мальчишек и девчонок того рокового времени - в их судьбы, как и в жизни взрослых людей, ворвалась без спросу ужасная война… На фронт отправлялись все, кто мог держать оружие,  в деревнях, городах же оставались лишь дети, женщины да старики. И эти дети работали не покладая рук так, как сейчас сможет не каждый взрослый… 

В 1942 году Николай Иванович окончил 7 классов, и его класс отправили в совхоз под Мамлютку косить сено. Жили школьники в двух балаганах (шалашах) из сена, в одном - ребята, в другом - девчата. Бригадир дал юному Коле задание управлять быками и косить сено. Как работать с лошадьми, Николай на тот момент уже имел представление, а вот с быками встретился впервые, но выбирать не приходилось, и он лишь поинтересовался, как же с ними справляться.

«Бригадир посоветовал кричать им «цоб» и «цобе», что означает направо и налево. Утром поднял меня рано, как только солнце встало. Первый круг быки прошли хорошо, второй - тоже, а на третий на них стали нападать бзыки. Как давай их кусать, и мои подопечные тут же понеслись в лес! Я им кричу во весь голос: «Цоб! Цобе!», но все тщетно - они не слушают, бегут! Я взял палку и стал от них оводов отгонять… Вот так в первый раз поучаствовал я в сельском труде», - смеется ветеран.

После этого случая Коля честно признался бригадиру, что у него ничего не получается с быками. «Да я и сам вижу», - усмехнулся тот и решил посадить мальчика на грабли, собирать сено. Отработав в селе целый месяц, одноклассники вернулись домой. Николай поступил работать учеником токаря на завод имени Кирова. Мастер, обучавший его токарному делу, был эвакуирован из Ленинграда. По нраву человек этот оказался добрым, терпеливым. Ходил он даже в лютые морозы в легком пальтишке и без головного убора. На вопрос Николая, где же его шапка, мастер отвечал, что не успел взять при эвакуации. Мать Коли работала тогда в областной больнице, где находился госпиталь, там прожаривали одежду раненых солдат. С разрешения главного врача выбрали добротную шапку и отдали ее мастеру. Он сразу надел ее, сердечно поблагодарил…

«Как же тяжело было людям! Хлеб тогда выдавали по карточкам, никаких дополнительных продуктов с огородов у нас не было. Мама в больничной столовой ела сама только жидкий супчик, а второе складывала в полулитровую банку и приносила моему младшему брату… Всю ночь стояли в магазине за хлебом. Придешь вечером, на руке напишут номер - 125. Утром только откроют двери, все туда так и ринутся, какие там номера, лишь бы пробраться! А мы, мальчишки юркие, быстро пролезем сквозь толпу и вынырнем перед прилавком. Я получал хлеб на троих: мне, как рабочему, давали 500 граммов, и на маму и брата… Буханка так вкусно пахла: пока идешь домой, отгрызешь половину угла, так есть хотелось…» - вспоминает Николай Иванович.

Штыком коли, прикладом бей!

В октябре 1943 года парень получил повестку, на тот момент ему не исполнилось даже 17 лет. Военрук спросил, согласен ли Николай пойти в армию досрочно, на что получил ответ: «Конечно, мы же комсомольцы, какой может быть разговор?»

«Мы все только и думали, как  бы попасть в армию, бить фашистов и освобождать свою Родину, все рвались на фронт», - добавил участник Великой Отечественной.

До марта 1944-го он проходил обучение под Алма-Атой. Призывников учили военному делу: как правильно окапываться, преодолевать препятствия, рыть траншеи, метко стрелять из разных положений: стоя, с колена, на бегу. Каждый день ходили за город на стрельбище. «Штыком коли, прикладом бей!» - вот главная заповедь бойца... 

«Кормили плохо, по самой низкой норме - один котелок на двоих, все делили пополам. Ели борщ, капусту с небольшим кусочком хлеба. Мы были молодые крепкие ребята, и нам, конечно, этого не хватало. Когда нас построили и объявили, что учеба закончена и нас направляют в другую часть, из строя прозвучал вопрос: «А как нас там кормить будут в этой новой части?», командир заверил: «Не волнуйтесь, хорошо будут кормить!» - продолжает свой рассказ Николай Иванович.

В бою минута дорога

И солдат погрузили в эшелоны, выдав каждому скромный сухой паек - один сухарь на два дня. Выгрузили в городе Ржеве, разрушенном и разбитом до основания, его тогда только что освободили. Вечером построили и повели в сторону фронта на передовую, всю ночь провели будущие бойцы в дороге. Привалы делали через 5-10 километров пути, солдаты валились без сил в канавы…

«Кажется, только уснул, как снова поднимают: «Вставай, строиться!» Привели уже под утро в густой сосновый лес, объявили привал, я сразу сел у сосны, привалился и уснул. Очень устали в пути. Утром слышу, кричат: «Подъем, кухня приехала!» - говорит мой собеседник.

Открыв глаза, он увидел перед собой высокую сосну, а на ней - белый лист бумаги. Фронт встретил новых солдат словами из этой листовки: «В бою минута дорога, коль хочешь жить - убей врага!»

А жить, конечно, очень хотелось всем… Впервые за долгое время Николай наелся вдоволь: вместо половины котелка наконец-то положили целый черпак, наполнив котелок до краев… «Ешь, мало будет, подойдешь, я еще положу!» - сказал парень на раздаче, заметив удивление Коли. Аппетитный запах перловки с тушенкой сразу ударил в нос, и закружилась от голода у молодого  бойца  голова…

Потом началось распределение: всех ребят покрепче отправили в роты, а двоих, в том числе и Николая, - во взвод полковой разведки. Старшина взвода попался опытный, целую неделю никуда не отправлял, а учил стрелять из автомата, собирать и разбирать его (до этого парни стреляли только из винтовки). Затем Колю прикрепили к сержанту, и с наступлением темноты они вместе выходили из окопов и шли по траншее в боевое охранение. В ограждении саперы устраивали проход, и Николай разбрасывал провода, пробираясь по нейтральной полосе. А сержант слушал в наушниках, о чем говорили между собой немецкие солдаты на своей территории, когда происходила смена. Он всё записывал и переводил на русский. Утром Коля собирал провода также ползком и возвращался назад, затем сведения относили в штаб полка.

«Так и работал я до июня месяца. Однажды по молодости и неопытности не понял, почему наши пехотинцы залегли в узкоколейке, подумал, что территория уже наша. Я поднялся на коленках и тяну к себе эту проволоку, потом слышу - рядом просвистела пуля. Снайпер хотел подстрелить, но промазал. Я уполз…» - рассказывает Николай Иванович.

…Потом начались бои за освобождение Белоруссии. Отступая, фашисты безжалостно сжигали все деревни, попадавшиеся на их пути. Деревянные домики и заборы - всё пылало страшным пламенем…

Мы мужество солдата познавали…

«Заходишь в такую деревню, она горит - одни трубы торчат, больше ничего нет. Везде повешенные, убитые местные жители… Солдатиков встречают женщины, которые плачут и угощают бойцов чем могут. Дети вылезают отовсюду - чумазые, растрепанные, непонятно во что одетые, но такие довольные! Они кричат: «Наши пришли! Наши!» И так посмотрит на тебя этот малец, что становится его невероятно жалко, и думается, в чем он-то виноват?! Залезешь в мешок и отдашь ему последний кусок хлеба или сахара... Мы воочию видели то зверство, которое враги творили с нашими селами, женщинами, детьми… Не надо было никаких бесед и агитаций, только всё это увидишь и почувствуешь - рука сама сжимает еще крепче автомат. Бить надо этих фашистов!» - с горестью вспоминает Демин.

Да и сами воины, по сути, были еще 17-летними юнцами, но война, не знавшая пощады, заставила их повзрослеть в одночасье. Отдавали последнее, а сами оставались голодными, шли вперед, не зная отдыха и сна… В перерывах между сражениями Коля читал бойцам свои стихи о войне, любви и отчем доме, о котором так скучали солдаты. А как радовались они, получая письма от матерей: придет весточка из дома одному, а он читает на весь взвод про своих братьев, сестер и девчонок, что ждали с войны… И каждый думает, что этот треугольник адресован именно ему, и так от этого чтения на душе становилось тепло, ведь дома ждут, и скоро всё закончится… В память о своих товарищах написал Николай Иванович и это трогательное стихотворение:

«Нас, безусых, из дома

провожали

На дымный плац

немереных дорог,

Где и когда мы возмужаем,

Нам и подумать было

невдомек.

В железных касках,

в сапогах, шинелях

Из боя вновь шагая в бой,

Мы мужество солдата познавали,

Мы были, Родина, с тобой.

От молодости ордена остались

да медали

И память, что порой напоминает

тех ребят -

Веселых, синеглазых, русых,

Что под звездой фанерной спят

В лесах под Витебском

и Старой Руссой…»

Под тем самым Витебском окружили большую группу, после боя полк потерпел потери, и его отправили на пополнение. Бойцов поставили прочесывать лес, много немецких солдат разбежалось, когда их окружили.

«Подходим к кустарникам, слышим, справа кричат «Хэнде хох!». Это была целая группа немцев, человек десять только разложились, расстелили палатку и сели есть. А передо мной главный офицер, такой крепкий, здоровенный… Я сразу проверил его карманы, вытащил пистолет. Тут ведут еще одну группу сдавать в плен, и мы их тоже отправили вместе с этими… Но снова раздалась очередь из пулемета, и мы залегли в канаву. Смотрим: идет еще один немец, худой, спрашиваю: «Что с ним делать?» А он лицо руками закрыл, встал на колени, заплакал, запричитал по-немецки: «Арбайтен! Айн-цвай-драй киндер! Гитлер капут!» - «Капут-капут» - отвечаю», - рассказывает Николай Иванович.

Через пару дней полк построили и отправили с боями в Восточную Пруссию. Интересный случай произошел с Николаем в тех краях: однажды зашли в один аккуратный дачный домик, где на тумбочке стоял ящик с экраном. Боец спросил у командира взвода, что это за коробка такая. Он ответил: «Ты будешь потом дома сидеть и кино смотреть», а Николай удивился: ребята тогда целый день отстояли в очереди, чтобы попасть в кинотеатр «Октябрь» - посмотреть Чапаева. Оказалось, это был телевизор, молодой Коля тогда в первый раз его увидел.

Этот день мы приближали как могли

«Потом нас повернули в Литву, и мы освобождали Шауляй. Помню, бежим мимо костела, а из окон вылетает пламя, и противник стреляет оттуда в нас, а мы прижимаемся к стене, отстреливаемся и бежим вперед. Выбежали на другую сторону города, там поле, а дальше вспаханная полоса. А тут начался обстрел минометами, пулеметами. Немцы засели в заранее приготовленные запасные траншеи. Передвигались перебежками, я упал в первую борозду. Рядом со мной прыгнул и командир взвода, старший лейтенант. Я ему говорю: «Ложись пониже, спрячься», а он: «Потом, в следующую перебежку…» Но следующей для него так и не случилось… В пяти метрах от нас рванул снаряд, меня ударило осколками. Взрыв был сильный, очнулся - голова кругом, все плечо в крови. Посмотрел по сторонам, а старшему лейтенанту осколок попал в голову, ее полностью отсекло…» - говорит мой собеседник.

Старшина отправил Николая в лесок к санитарам. Там стояли две натянутые брезентовые палатки. Отовсюду тянулись потихоньку раненые: кто держался за руку, кто - за живот, кто хромал. Наконец, из палатки вышел врач и вызвал ожидавшего солдата.

«Я зашел, смотрю: один стол пустой, а на другом лежит солдат, накрытый простыней, ему пилят ногу ножовкой… Он молчит, наверно, усыпили… С меня все сняли санитары, начали шарить спицей - больно, сделали укол, вытащили корявый железный осколок, забинтовали. Погрузили и привезли в госпиталь в поселке Резекне в Литве. Там в большом деревянном доме были двухэтажные нары с матрацами, белоснежными простынями, подушками и полотенцами», - продолжает ветеран.

После окопов и траншей, где каждый шорох предвещал вражеский залп, эти чистые нары показались раненым царским дворцом… Пролежал боец в госпитале чуть больше месяца, а когда все зажило, его перевели в группу выздоравливающих. Туда часто приезжали так называемые «покупатели», которые подбирали пополнение в свой состав по разным специальностям. Однажды пришел бравый капитан, выбирал себе летчиков.

«Мы поначалу мечтали пойти в летные войска, ведь пехота все на себе тащит: рюкзак, противогаз, лопату - тяжело, да и вечно пешком. А они все-таки летают, а не ползают по земле - думалось нам. Казалось, хорошо летчикам: пролетел, отбомбился и назад. А когда увидели, как бомбят эти самолеты, один за другим они падали, а летчики выпрыгивают из них, кто успеет открыть парашют, а кто - камнем вниз. Да и на вражеской территории все равно поймают и расстреляют… Нет, в летчики не пойдем - решили. Еще через неделю приехал «покупатель» танкистов в кожаных перчатках, хороших брюках, черных сапогах, а мы тут в своих «обмотках». И  пошли с ним в танковую часть радистами», - рассказывает Демин.

В том же Резекне вылечившихся подучили и перевели в 39-ю танковую бригаду, в составе которой Николай Иванович участвовал в боях. Здесь его повторно ранили при уничтожении Курляндской группировки. В одном из сражений танк загорелся, командир дал команду покинуть машину, а фашисты прятались по кустам и стреляли из автоматов. И снова смерть дышала совсем рядом - заряжающего убили, а Николаю пробили ногу… Выбравшись, он еще один месяц провел в госпитале… Затем бригаду перебросили на штурм города Либава. Всю ночь маршевым ходом пробирались на танках к передовым позициям, заехали в лес, поставили и замаскировали танки. Развели маленький костер. И тут услышали откуда-то доносящиеся крики: «Победа!» Как рассвело - засвистели ракеты.

«Это было 8 мая, нас построили и сказали, что фашистская Германия подписала акт о капитуляции. Что тут началось, невозможно передать словами эту радость! Все стреляют из автоматов и наганов в воздух, радуются, обнимаются, целуются, кричат: «Победа! Победа!» - восклицает Николай Иванович, и на его глаза невольно наворачиваются слезы.

Обыкновенный Герой нашего времени

…Да и слушать этот проникновенный рассказ без слез невозможно: сейчас трудно представить, что всё это происходило на самом деле. Сегодня молодые люди мечтают о престижной работе, квартире, машине, новомодных гаджетах. А о чем мечтали те ребята? Николай Иванович на память зачитывает стихи Сергея Орлова:

Сейчас бы закурить одну

На экипаж на весь цигарку,

По очереди дым тянуть,

Чтоб губы обжигало жарко.

Потом разуться у костра

И просушить свои портянки,

Потом забраться до утра

И дрыхнуть на сиденье в танке.

А утром с кашей из полка

Из дома принесли б открытку…

Для счастья мне всего пока

Довольно этого с избытком…

Но больше всего мечтали солдаты о мирном небе над головами тех чумазых, голодных детишек, которых встречали в сожженных деревнях. И они выжили и подарили это небо нам всем!

За мужество, проявленное в боях, Николай Демин был награжден орденом Отечественной войны I степени, медалями «За отвагу», «За Победу над Германией», юбилейными медалями. Но сам себя Героем ветеран   не считает, слишком уж он скромен: «Вы уж там лишнего не пишите, а то подумают - герой какой-то нашелся». Но кто же он, если не Герой, да не какой-то, а самый настоящий!   

После окончания войны Николай Иванович еще 5 лет прослужил танкистом в воинской части 68415 Северной группы войск в Польше, демобилизован 13 октября 1950 года. Началась гражданская жизнь, в которой тоже встретились свои трудности: везде требовалось образование 8-10 классов, а у моего собеседника было только 7, никуда не принимали. Затем он был направлен на учебу под Алма-Ату в Сарыагаш. Оттуда поехал в Караганду, где работал десятником на предприятии «Казбурводстрой». Еще одно яркое воспоминание тех лет, врезавшееся Демину в память:

«После смерти Сталина в 1953 году объявили амнистию, мы возили эшелоны. Приехали на станцию Чу, где собралось много родственников, которых люди не видели по 20-30 лет. Приезжали на верблюдах, лошадях. Как они встречались, как плакали, набирали в платочек земли и брали с собой. И я увидел, какая огромная тяга к родной земле у людей, большая тоска по родине, которая никогда не проходит...» - говорит Николай Иванович.

Затем Николай Иванович вернулся в Петропавловск, а в 1963 году был переведен в трест «Союзцелинвод», где и проработал до пенсии заместителем начальника строительного отдела. Демин до сих пор встречается со своими сослуживцами - участниками войны, вспоминая, что было их когда-то 24, а осталось всего лишь трое... Николай Иванович продолжает вести активный образ жизни - прогуливается вместе с супругой и уже готовит рассаду для дачного огорода. 9 Мая для него - особенный праздник, ветеран обязательно участвует в митинге у Вечного огня, вспоминает однополчан. А потом в его доме собирается за столом вся семья - дети, внуки и правнуки приходят поздравить своего Героя и вновь услышать драгоценные истории деда о цене Победы. К слову, один из внуков даже стал инициатором съемок фильма по мотивам воспоминаний Николая Ивановича. Так что его рассказ останется надолго в памяти потомков… В декабре прошлого года Николай Демин отметил свое 90-летие, этот внушительный юбилей навел его на мысль: «Как же хорошо быть молодым!» Собственную молодость юбиляр потратил, чтобы мы все жили спокойно и счастливо, за что сегодня мы говорим ему большое человеческое СПАСИБО!

Низкий вам поклон, дорогие ветераны, участники Великой Отечественной войны, за вашу отвагу, честь и волю к Победе!     

Татьяна ДЕЛЛЬ