Призвание. Когда танец – жизнь

В искусство хореографии он пришёл, когда начинались новые художественные поиски, стремление к высокой идейности, драматургической глубине и стройности, интерес к созданию сюжетно-действенных программ, обращение к литературным темам, выбор верности неожиданных исканий, экспериментов и проб. Новатор, педагог и любимый балетмейстер Валерия Ивановича Хренова Касьян Голейзовский говорил: «Только ассоциативно мыслящий человек может быть художником». Эти слова в полной мере подходят ко всему его творчеству.

Он был человеком яркой индивидуальности, своеобразного таланта, большой изобретательности и не меньшей противоречивости. Валерий Иванович всегда стремился к совершенству танца, но одновременно к его простоте и непосредственности. Доскональное знание грамматики танца делало его творения профессиональными и в то же время создавалось ощущение сиюминутной интерпретации. Он стал родоначальником развития танцев в Северо-Казахстанской области. От него пошло развитие классического танца, народных сюжетных танцев, эстрадных, бальных.

15 сентября исполнилось 25 лет со дня его смерти. 28 сентября этого года ему исполнилось бы 80 лет. И эта встреча посвящена балетмейстеру Валерию Хренову, кавалеру ордена «Знак Почета», заслуженному работнику культуры Казахстана, лауреату премии ВЦСПС, бессменному руководителю (35 лет) народного ансамбля танца «Арай».

Корреспондент газеты «Проспект СК» встретилась с ветераном труда, заместителем председателя общественного этнокультурного объединения «Турецкая культура» Северо-Казахстанской Ассамблеи народа Казахстана, бывшей солисткой ансамбля народного танца «Арай» Дилярой Хасановой.

- Помните ли вы первую встречу с Валерием Хреновым? Какой она была?

- Конечно, помню! Я тогда училась в педучилище. Танцевать я любила с детства, Директор педучилища Илья Павлович Залманов попросил Валерия Ивановича поставить несколько танцев на смотр художественной самодеятельности. Пока мы танцевали, я видела, как Валерий Иванович все время наблюдал за мной, а потом он мне сказал: «Я хочу, чтобы ты, девочка, пришла танцевать в мой коллектив». Его имя уже было известно за пределами Северного Казахстана. Он пришёл ещё с кем-то. Изо всех студентов он выделил меня и пригласил в ансамбль. Это было неожиданно и великим счастьем учиться танцевать у такого балетмейстера. Тогда он пригласил меня на отчётный концерт танцевального коллектива. Я не могла себе представить, что можно так танцевать, можно так выражать и говорить языком танца о многом. И так я стала участницей тогда ещё ансамбля танца «Волна», потом «Жастык», позже - «Арай». Так наше совместное творчество продолжалось до конца его жизни. А в ансамбле я танцевала 20 лет. Я ушла, когда мне было уже 35 лет (надо уходить вовремя).

- Ваше первое впечатление о балетмейстере затем подтвердилось?

Трудно описать наружность человека так, чтобы вы увидели его своими глазами. Всё в нём было как будто обычно. Одновременно казался не таким, как все. Взгляд, уходящий вдаль, а в это время у него рождались новые образы… хотя слышал, о чём с ним говоришь. Папиросы в длинных пальцах, или вдруг садился за фортепиано и играл что-то приятное, необычное. Он был, как мне казалось, необычайно проницателен. Всё, что его окружало, было неизменно проникнуто жадным и доброжелательным любопытством. Это настоящий талант и мастер своего дела. Не все могут хорошо ставить танцы. Это сейчас многое есть в Интернете, а тогда даже не было литературы. Помогало то, что в то время мы очень много читали, общались с людьми такой высоты, которые давали нам импульс к знаниям. А у Валерия Ивановича было четкое убеждение: «Танцевать, как читать и писать, надо грамотно». Мы должны были в танце, как и в тексте, использовать определенные выразительные средства. Даже на репетиции он был очень требователен, учил «чувству пространства» на любой сценической площадке. Он мог видеть мир в танцевальных образах, мыслить танцем и раскрыть в нём целую жизнь. Без преувеличения можно сказать, что танец родился вместе с ним. Был он не по годам наблюдателен и восприимчив, подражая взрослым. Валерий жаждал передать всё то, что его поразило или что очень ему понравилось. В этом было его будущее. Его поражали и движение облаков в синем небе, и неслышные движения девушек-казашек в воздушных костюмах, разукрашенных золотом орнамента… Впоследствии впечатления детства стали неотделимы от танца. Валерий Иванович делал замечательные постановки к спектаклям. Был душой нашего погодинского театра. Предварительно досконально изучал эпоху, словом, всё, что задано драматургом. В настоящее время всё стало по-другому. Главное, если это русский танец, значит, набор русских движений. А что за этим стоит, какова основа спектакля, не главное. Сплошная эклектика. В человеческом плане мы общались очень здорово. Это был кладезь ума. Я с ним делилась, когда узнавала какие-то новинки или просто прочитала хорошую литературу, вообще тем, что меня интересовало в данный момент. Но в основном это всё было в плане творчества. Вообще с ним можно было говорить на любые темы. Если что-то не знал, он в этом признавался. Любил хорошее общение. Очень любили его дети… Когда в ансамбле стали появляться семьи, то мы стали очевидцами, как дети этих танцоров (мы звали их «малышня») не давали проводить репетиции. Каждый норовил быть поближе к нему: кто цеплялся за ногу, кто просился на руки. Он ничего не делал, чтобы они так его любили. Не сюсюкал, не пытался какими-то шутками завладеть их вниманием. Дети чувствуют, кто есть кто. На репетицию приходило много людей. Это были интересные люди - художники, артисты, просто хорошие знакомые. Я думаю, в это время ему надо было увидеть их глаза, реакцию. Это очень ему помогало. Знакомил нас со своими друзьями. Интересны и содержательны были наши встречи, беседы. Ведь собирались не только танцоры, но и вся элита того периода. Вообще Валерий Иванович был центром культуры - «управлением культуры». Всё шло от него. Каждый хотел пообщаться с ним. Если кто-то разговаривал или был знаком с ним, то этим людям завидовали, что они общаются с таким человеком. К его мнению прислушивались. Как-то приехал главный балетмейстер Сидоров, и мы все пошли к Валерию Ивановичу домой. Как он трогательно встретился с мамой Ниной Михайловной и тут же спросил: «А где Ваша самая большая сковородка и вкусный жареный картофель?». Его мама была замечательным человеком, мы все с ней разговаривали, общались, как будто она была и наша мама. Какая она была чистюля. Полы жёлтые, аккуратно сложенное бельё. А носовые платочки Валерия Ивановича находились отдельно, он любил, чтобы на них были детские рисунки. Позже мы порадовались за внучку Сидорова - Алтынай, которая стала солисткой театра оперы и балета им. С. М. Кирова в Ленинграде(ныне Мариинский театр, г. Санкт-Петербург), теперь она балетмейстер в Астане..

Как-то мы были на республиканском фестивале в Кустанае. Нас нашёл второй режиссёр Кремлёвского дворца съездов Триадский Владимир Александрович (в книге «Петропавловск - время, события, люди» его фамилию исказили и написали Троидский). Он сказал: «Надо же, мы ищем хорошие коллективы, а вот посмотри-ка - какой коллективище!». Он пригласил нас быть участниками 16 съезда профсоюзов. Была подготовлена программа наших выступлений, упакованы костюмы. Все собрались в определённое время. За 2 часа до отъезда в клубе раздался звонок. На связи был директор завода М. У. Сутюшев. Оказывается, на этот съезд съезжались представители всех 15 республик бывшего Советского Союза и иностранные делегации. От нашего коллектива из 45 человек надо было отобрать только шестнадцать девушек, так как были заняты все гостиницы. Ведь приезжали не только участники самодеятельности, но и представители профсоюзов и другие гости. Вот почему было ограничено число участников - только 16 девушек. А билеты были взяты на весь коллектив. Через полчаса Мидхат Усманович решил вопрос таким образом: все, кто не был занят на этом правительственном концерте, были поощрены этой поездкой, а проживание им он устроил в 40 минутах езды от Москвы. Нам очень доставалось на репетициях. Танцоры были из всех союзных республик. Репетиции заканчивались в три ночи или в два, а в 8.30 утра снова репетиции правительственного концерта. Мы получили большую школу. Ведь с нами занимался сам М.Годенко, у которого был в то время очень известный за пределами Союза Красноярский государственный ансамбль танца. Своими танцевальными знаниями мы не подвели своего балетмейстера. Потом, когда кончилось наше выступление, мы, наконец-то, встретились с остальными ребятами и девчатами. Мы так соскучились по своему ансамблю

- Как началась его карьера?

Ему повезло, что в детстве он учился танцевальному искусству у великолепного педагога. К нам в Петропавловск была выслана солистка Кировского театра оперы и балета (ныне Мариинский) г. Ленинграда (ныне Санкт-Петербург) Шапошникова Галина Евгеньевна, дочь генерала Шапошникова. Это самая и поныне высшая школа! Семья у Валерия Ивановича была большая, и он рано пошёл работать на завод им. В.Куйбышева. Творческому человеку очень тяжело работать по другой специальности, и тогда руководство завода решило доверить ему танцевальный коллектив в клубе завода имени В.Куйбышева. Уже там в нём увидели прекрасного хореографа. В городе был Дом пионеров, там были замечательные руководители, мастера своего дела. Затем его пригласили работать в Дом пионеров. Он находился по улице Ленина, где сейчас ресторан «Ишим» и прокуратура, вот где-то между ними. Очень красивое здание, внизу - бакалея, с золочеными поручнями, как нам тогда казалось. На втором этаже был как раз Дом пионеров, в котором он проработал лет пять. Когда я пришла к нему в коллектив, он сам ещё был совсем молодой. Его в одно время приглашали в ансамбль песни и танца Казахской CCP Лидии Чернышевой, но он не смог там быть. Буквально сбежал. И так более 35 лет своей жизни он посвятил «Араю». Призвание - творить, а вдохновляли его мы - воспитанники. Галина Шапошникова писала в то время Валерию Ивановичу, что ему рано быть педагогом, надо ещё самому танцевать, радовать зрителей, но он послушал только своё сердце. Всего последующего он достиг трудом, целенаправленным поиском неутомимого художника, отдавшего всю свою кипучую натуру, деятельную мысль процветанию хореографического искусства, родному Петропавловску, из которого он, кстати, категорически не хотел уезжать, хотя его приглашали. Занятия проходили в ожидании чуда (нисколько не преувеличиваю), узнавания и узнавания и ещё раз узнавания в самом совершенном значении этого слова. Валерий Иванович в своих уроках продумывал всё тщательно, до мелочей. Плавный переход от классического тренажа к характерному. Чётко, отточенно, затем «середина» - классическая и характерная. После перерыва начиналась ещё более серьёзная работа. Выучить движение - это ещё не главное, а как донести до зрителя? Безо всякого методического подхода «нарабатывались» сценические правила и правила драматического исполнителя, если взять, к примеру, сюиту «Бухенвальдский набат», «У Катюши муж-гуляка», «Шляпный магазин». В период работы возникали интересные разговоры малого и большого «диапазона». Например, говорим о рисунке танца, затем переходим на исполнительскую, деятельность и т. д. С ним мы узнали о Булате Окуджаве, Евгении Евтушенко, о многих современных поэтах и писателях, музыкантах, устраивали громкие читки. Лично я впервые узнала об Эдит Пиаф (ведь книги было очень трудно достать). Благодаря своему взгляду на мир Валерий Иванович стремился, чтобы танец был совершенен и одновременно непосредственно прост, как только что родившаяся интерпретация. В его танцах отсутствовала вычурность, пошлость. Самый грубоватый, самый сложный технический трюк - всё эмоционально оправдано и опоэтизировано. Удивляло глубинное проникновение в стилистику казахских танцев. Когда я мысленно перебираю свои воспоминания, передо мной встают как бы три Валерия Ивановича.

Первый - это Валера Хренов, мальчик с любознательным взглядом, сидящий за столом с тетрадкой, куда он заносит свои зарисовки, упорно и неутомимо тренирующий свою фантазию, зоркость, меткость, остроту наблюдения, страстно любящий читать книги.

Второй - Валерий Хренов, ворвавшийся своими постановками: «Слава труду», «Коктем вальс», «Бес кыз», «Рябинушкой», «Арлекино», большими полотнами «Живи планета», «Бухенвальдский набат» и др., балетмейстером, завоевавшим своё имя в республике и в области.

И, наконец, третий - всем хорошо известный Валерий Иванович Хренов, вступивший в период, который принято называть творческой зрелостью. Это уже художник, более мудрый, строящий композицию своих постановок, умеющий обуздывать и ограничивать свою неуёмную фантазию. Теперь он много времени и сил уделяет творческим изысканиям и педагогике, уже признанный мэтр в танцевальном мире.

- Почему «Арай», какой смысл в это слово вкладывал Валерий Хренов?

- Изначально ансамбль назывался «Волна», затем «Жастык». Но Валерий Иванович очень серьезно относился к произношению слов, и люди произносили часто неправильно, поэтому звучало - «подушка». Оказалось, что, когда я танцевала киргизский танец в педучилище и показала одно из движений, которое напоминало рассвет, он как будто понял идею ансамбля. Хореография очень много значила для творца, и для него это было началом всего, целой жизнью, как и рассвет! Отсюда и родилось название «Арай». А музыка… - Антонин Дворжак, Фредерик Шопен, Пётр Чайковский, Евгений Брусиловский, Джордж Гершвин, Арам Хачатурян, Латиф Хамиди. Уши были «наточены» и начинены». Вдали от больших театров, консерваторий, благодаря ему, нашему учителю Валерию Ивановичу, мы смогли и услышать, и понять высокое искусство. Танцевали в основном заводчане, таких «пришлых», как я, было немного. Каждый на своём месте - мастер своего дела. В основном все были хорошие ребята. Вот, например, Коля Луканин (первый, кто умер), интересный, одарённый, хорошо исполнял романсы, во всяком случае с душой и грамотно. Алла Лощухина, Николай Жумалиев, Вячеслав Родичев и другие. Вот с такими девчатами и ребятами занимался Валерий Иванович, которого любили, жадно тянулись к нему, к столь талантливому, одарённому, возвышенному человеку. При Валерии Ивановиче стыдно было чего-то не знать. В ансамбле мы говорили о многом. Не было у него педагогических приёмов, обо всём говорили спонтанно. Теперь, став взрослой, я поняла: всё, что он знал, чем жил, передавал нам. Это и есть настоящий педагог!

В своей работе большое внимание уделял классическому наследию. Он в совершенстве овладел лексикой народного танца, применял в номерах актерскую игру, импровизацию. Особенно трепетно он относился к казахским танцам. «Көктем вальс» был визитной карточкой ансамбля. А в целом он создал более 200 постановок. У Валерия Ивановича были самые лучшие казахские танцы, которые вошли в антологию казахского искусства. Вскоре под его руководством в 1971 году коллективу одному из первых в области было присвоено звание «народный». Его творческие искания, размышления привели к творческим достижениям. Валерий Иванович сумел создать атмосферу творчества в городе и области. Ансамбль известен как неординарное явление танцевального искусства.

- Как на ваше отношение к танцу повлиял Валерий Хренов?

- Валерий Иванович создал эпоху как хореограф, танцовщик. Сегодня каждое его слово, каждая строчка, рисунок - драгоценные крупинки его золотого наследия. Уходит время. Уже 25 лет как нет с нами большого художника, который озарял нас своим искусством, от которого шла энергия, зажигавшая других, дарил себя людям. Это помнят все его ученики и говорят и сегодня своему учителю слова БЛАГОДАРНОСТИ.

 Он не только показал, каким должен быть настоящий танец, но и вложил много других знаний в разных сферах. Он привил тягу к познанию музыки, литературы. Это был университет, департамент культуры в одном человеке! У Валерия Ивановича был хороший вкус, который он передал и нам. Как вдумчиво он отбирал музыку, а сам как великолепно играл на фортепиано! Причём он ведь самоучка, но музыку чувствовал тонко. И считал, что танец без музыки не существует. Это не только душа танца, она - его мысли. Валерий Иванович был участником масштабных мероприятий в сфере культуры, которые оставили неизгладимый отпечаток. Например, он был одним из делегатов на декаде культуры и искусства в Москве в 1958 году. Ещё совсем юным воочию увидел и общался с представителями высшей элиты Казахстана того времени. Это для него стало большой школой и гордостью за свою профессию. Он вспоминал, как встречали делегацию из Казахстана. Это видные учёные, поэты и писатели, известные на всю страну артисты, деятели искусства… Такой настрой он передавал и своим ученикам. Когда мы отправлялись на республиканские фестивали самодеятельного искусства, мы танцевали… на остановках. Например, в Караганде. Пассажиры видели танцующих для них парней и девчат, и их глаза озарялись радостью, гордостью за искусство, которое несли молодые коллективы. Я потом и сама стала заниматься постановкой танцев, и он мне мог помочь, посоветовать. Тогда я преподавала английский язык в СШ №2, а так как я была солисткой ансамбля танца, то просили организовать танцевальный коллектив. Я получила много знаний не только как танцовщица, но и как постановщик танцев, научилась правильно подходить к выбору репертуара, музыкального оформления. Его уроки давали удивительное сочетание академической, идеальной грамотности и в то же время полной раскрепощённости, сознание власти над собственным телом. Танец, музыка и художественное воплощение, т.е. сценическая, пластическая выразительность, - вот слагаемые успеха. Всё это и многое другое заложил в нас наш учитель Валерий Иванович Хренов. Со временем я ему отдала свои три коллектива, которые вошли в основной состав ансамбля и тоже были участниками многих фестивалей.

- Почему его страстью были именно народные танцы?

- Начну, так сказать, издалека. Вот балет - это основа основ, классика в истории танца. Танец всегда, во все времена, был связан с жизнью и бытом людей. Народные танцы созданы на основе классики, подчиняются всем правилам танцевального искусства. Валерий Иванович это очень ценил. Характерный танец - это могучее средство воплощения новых тем, хореографических образов. Это взаимодействие профессионального балета и танцевального фольклора. Мы очень отличались от других ансамблей, потому что он мог умело сочетать классику с народным танцем. В постановках В.Хренова отсутствовала грубоватость, вычурность, а самые технические трюки казались эмоционально оправданными и опоэтизированными. В них он шёл от эрудиции к пластическому впечатлению, что позволяло делать их одухотворёнными и внутренне сложными.

От Казахстана мы были единственными представителями на главных сценах бывшего Советского Союза, т.е. полпредами Казахстана. Мы - участники культурной программы «Олимпиада-80» в Москве, ХХI съезде профсоюзов, выступали в Кремлевском дворце, на передаче «Шире круг» и многих других мероприятиях. «Когда выступает «Арай», - рассказывал председатель завкома В.М.Мухин, сопровождавший ансамбль в этой поездке, - клуб не в состоянии вместить всех желающих побывать на его выступлении. Перед отъездом в Кишинёв ансамбль дал на заводе отчётный концерт. Это был настоящий праздник. «Арай» - наша гордость. Каждый участник ансамбля не только прекрасный танцор, но и передовой работник. На сцене ребята - артисты, а в цехе - все без исключения ударники коммунистического труда.

«Арай» - лауреат Всесоюзного телефестиваля хореографических коллективов, его искусству аплодировали делегаты ХVI съезда профсоюзов страны. Репертуар ансамбля отличает удивительное своеобразие. В нём нет ни одного заимствованного номера. Все поставлены В.И.Хреновым. Тринадцать из них включены в программу показательных выступлений ансамбля в Кишинёве».

Он всегда бережно относился к народному танцу и призывал к необходимости сберечь его для будущих поколений, потому что это памятник национальной культуры. Язык танца называют языком дружбы. Это ярчайший интернациональный хоровод слагается из движений и ритмов многих народов. На языке танца люди разговаривают без помощи словаря и переводчика.

- Чем вам запомнились те годы, которые вы провели в «Арае»?

- Что сказать? Работали и репетировали мы много. Например, были в Молдавии на Всесоюзном смотре. Знакомили зрителей Молдовы с искусством народного танца. Вот приезжаем мы в 5-6 утра, чуть поспали, позавтракали и уже в 9 снова выступаем. Помню, как готовились к выступлениям. Париков тогда не было, мы делали косы из ниток, если нужны были украшения, то разбивали елочные игрушки, клеили на картон, и со сцены всё сверкало. А чтобы быть загорелыми, могли выкупаться в марганцовке. А ещё мы были очень дружные. Так Валерий Иванович нас воспитывал. Соперничества не было, помогали друг другу как морально, так и материально. Я протанцевала 20 лет.

Валерий Хренов был любим не только нами, знавшими его при жизни: не облик, но душа художника, мера его совести, любви и надежды, удивительно верно переданные в его танцевальных постановках. Эти воспоминания дополнят недостающие факты и, несмотря на множество оценок, истинный образ человека и балетмейстера, который подарил нам, вам что-то такое вечное и неразрушимое.

Природа одарила его различными талантами, и он распоряжался своим даром, совершенствуя его в любой области, будь то танцовщик, педагог, балетмейстер, художник, пианист… Он был врагом, если дело касалось искусства, вульгаризации, натуралистического, примитивного. Против всего, где попирались законы жанра, разрушалась красота пластического искусства. В жизни с теми, кто был неаккуратен и в общении, и вообще, тех резко обрывал и ставил «на место». Иногда мог не заметить пошлости, непорядочности, потому что видел, что это была уже «хроника».

- Многое сказали о дисциплине, которой учил вас Валерий Иванович, а каким преподавателем он был?

- Он был строгим, проницательным, но в то же время чутким, небезразличным. Всегда интересовался новым, любил, когда ему рассказывали то, чего он не знал. Давал советы, разговаривал, узнавал о проблемах, был рядом с каждым. А затем и мы стали ему большой поддержкой. Что касается репетиций, он никогда нас не хвалил. Я не имею в виду, что он совсем нам ничего хорошего не говорил, совсем нет. Но напрямую он и, правда, не говорил. Потом мы уже с коллективом обсуждали эту тему и понимали, как он завуалированно хвалил нас. Когда он придумывал новый номер, бывало, произносил: «Покажи-покажи вот такое движение», - и тот, к кому Валерий Иванович обращался, вскакивал и показывал, а балетмейстер радовался, и ему это явно помогало. Наверное, это и была похвала.

- Какое внимание Валерий Иванович уделял костюмам?

- О, самое большое! Это такая же важная составляющая любой постановки. Многие не понимают, что для народного танца недостаточно просто придумать стилизованный наряд по мотивам фольклора. Нужно отдать дань уважения Валерию Хренову, который наказывал использовать только правильные материалы. Постановка танца - это законы драматургии, как любое художественное произведение. 70% - это танец, остальное - костюм. Если взять к примеру казахский костюм, он вобрал в себя всё лучшее, что создано искусством и талантом многих поколений, помноженное на труд сотен народных умельцев. Тем более, что в казахских костюмах можно найти слияние соседних этносов - русских, татар, каракалпаков, алтайцев, и он имеет много общего с национальной одеждой кыргызов, узбеков, туркменов. И опять я повторяюсь: не было литературы, Интернета. Придумывали сами, списывались с театром оперы и балета им. Абая и т.д.

- В чём секрет успеха «Арая»?

- Как я уже сказала, у нас был сплочённый коллектив, все были преданы искусству. Как говорил Валерий Иванович, «Ансамбль - это вместе». Главное - мы представляли Казахстан, завод и «Арай».

В постановках Хренова отсутствовала грубоватость, вычурность, а самые технические трюки казались эмоционально оправданными и опоэтизированными. В них он шёл от эрудиции к пластическому впечатлению, что позволяло делать их одухотворёнными и внутренне сложными. Такими были: «Живи планета», «Ай кыз». «Бес кыз», «Орамал», «У Катюши муж-гуляка», «Золотой сноп» и др.

- Вы сказали, что Валерий Иванович был небезразличным человеком. Часто ли вы разговаривали по душам?

- Да, и многие старались просто посидеть и поговорить с ним. Если мне нужно было пообщаться с Валерием Ивановичем, то приходила в 6-7 утра, потому что у него всегда было много людей. И я порой нуждалась в его советах, наставлениях, да и просто разговоре. Если бы нас послушали, то могли бы подумать, что мы ненормальные. Мы могли резко перескакивать с одной тему на другую, но понимали друг друга. Часто он давал советы творческого плана, а ещё мы много говорили о родителях, братьях и сестрах, о жизни. Делились опытом, впечатлениями о прочитанных книгах.

- Вы храните память о таком выдающемся человеке, это большое дело. Но почему?

- Чтобы люди знали, помнили, культурное наследие нашего города должно жить в памяти поколений. Наша североказахстанская земля богата талантливыми писателями, поэтами, художниками, артистами и просто хорошими людьми. Известно, что колодец, из которого каждый день берут воду, становится чище и живёт долго. Есть люди, как колодцы - чем больше черпаешь из этого источника знаний и вдохновения, тем он становится лучше, щедрей. Вот почему так тянулись к Валерию Ивановичу Хренову люди, потому что он был тем живительным родником, что и по сей день не даёт засохнуть нам, его ученикам. Низкий поклон ему за это.

- Помните его последние слова, обращенные к вам?

В год 90-летия казахстанского писателя И.Шухова коллективы узнали о его болезни и до начала мероприятий в областном драматическом театре им. Н.Погодина хор во дворе областной больницы, под окнами, пел для Валерия Ивановича, а он уже не мог встать и подойти, но так улыбался и радовался этому. У него было тяжелое заболевание, перенёс операцию. Незадолго до его смерти, когда я пришла к нему, села рядом, он сказал: «Ну-ка рассказывай, что творится в городе?». Я ему рассказывала всё-всё, а он с интересом слушал. Так он до последнего хотел знать, что происходит за стенами больницы в его родном городе Петропавловске. Такие люди, несомненно, оставляют след, благодарную память в сердцах. Часто говорят, что нет незаменимых людей, но я так не считаю. Валерий Иванович такой был один, по крайней мере, в жизни тех, кто его знал. И хотелось бы отметить, что «Арай», который существует сейчас, не имеет никакого отношения к прошлому ансамбля. Это не «Арай». Чтобы это был «Арай», надо в репертуаре сохранять его танцы и руководителями должны быть ученики нашей школы. Валерий Иванович был лучшим балетмейстером. На таких мастеров нужно равняться и уважать их труд, я так считаю. Для меня и всех его воспитанников он останется легендой, живой в наших сердцах! Творческая биография народного ансамбля танца «Арай» закончилась. Прошлое ансамбля заслуживает признательности за то, что положило основу основ образованию новых течений, новых коллективов.

 Коллегией областного департамента культуры во главе с его руководителем заслуженным работником культуры Республики Казахстан, кавалером ордена «Знак Почёта» Виктором Прокопьевичем Лапухиным было принято решение о проведении фестиваля, посвящённого памяти балетмейстера, лауреата премии ВЦСПС, кавалера ордена «Знак Почёта», заслуженного работника культуры Республики Казахстан Валерия Ивановича Хренова, «Петропавловская весна - один раз в два года.

·        В 2003 году, 19 апреля, в проходной завода им. С.М. Кирова по улице Мира (ныне Нурсултана Назарбаева), 69 установлена мемориальная доска.

·        В историко-краеведческом музее собирается архивный материал о жизни и деятельности В.И.Хренова.

·        Занесён в энциклопедию области.

·         В областной универсальной научной библиотеке проводятся мероприятия, посвящённые В.И. Хренову.

Волшебный мир танца! Кто из нас не восхищался этим вечно юным искусством, не испытывал той радости, которую он дарит людям. Балет - это вид сценического искусства, содержание которого раскрывается в танцевальных музыкальных образах. Истоки его - в народных танцах! Жизнь замечательных людей всегда интересна. Сделано выдающееся открытие. Написана примечательная книга. Найден новый метод лечения. Вознеслось здание неожиданного архитектурного замысла. За каждым открытием стоит человек, личность, наделённая огромным творческим потенциалом. Его жизнь обладает для нас неотразимой притягательностью и от того, что она увлекательна сама по себе, и от того, что это школа, в которой мы многому можем научиться. И потому вполне естественно желание больше узнать о них, на наших глазах шагнувших в бессмертие. Приблизиться к ним на обыкновенных человеческих правах. Больше, полнее знать людей, отмеченных особым даром, свершивших особое деяние. Но ещё важнее поторопиться рассказать о жизни и творчестве человека, не так давно бывшего среди нас, оставившего неизгладимый след в сфере своей деятельности. Поторопиться, пока есть живые свидетели, пока его облик не ушёл из памяти. Пока ещё можно обращаться не только к страницам пожелтевших от времени документов, но и к живым людям.

Беседовала Анна ХОДЕЕВА