«Джут». Гимн исцеляющей Любви

Можно долго говорить об истоках своего народа с высокой трибуны, посвящать им параграфы в учебниках истории Казахстана, насыщая пугающими своим масштабом, но остающимися сухими цифрами. А можно пойти другим путем: тот же глобальный масштаб и тяжесть страданий, которые испытал родной народ, передать с помощью частной истории одной семьи. Таким беспроигрышным приемом воспользовался московский драматург с казахстанскими корнями Олжас Жанайдаров, написав пьесу «Джут» об ужасающих событиях голодомора, происходящих в Казахстане в 30-е годы. Петропавловский режиссер Тимур Каримжанов в свою очередь усилил воздействие пьесы на умы и сердца местных театралов, пригласив их побывать в театре и представив свою трактовку произведения. В течение двух дней, 26 и 27 мая, состоялся премьерный показ «Джута» в областном русском драматическом театре имени Н. Погодина.

От одной семьи - к судьбе народа

Что такое три потерянные жизни в масштабе истории народа? Песчинка, ничтожная капля в бурлящем океане, одной каплей больше или меньше - не все ли равно?! Но по вкусу этой капли можно судить обо всем океане, уверен автор пьесы Олжас Жанайдаров. Три жизни в одной конкретной семье непроизвольно обобщаются в два миллиона  казахов, погибших во времена коллективизации…

Перед премьерой на сцене витало волнение: еще бы! Ведь общение актеров со зрителем будет происходить буквально глаза в глаза, да и поднимаемая тема - не рядовая, тяжелая. Пришедшие на премьерный показ выбирают места, рассаживаются, переговариваясь между собой в ожидании представления. Но вот звучит третий звонок, в зале гаснет свет, и забывается недавнее ощущение неловкости от близкого соседства с незнакомыми людьми, стираются время и пространство - все присутствующие будто бы превращаются в единого зрителя, готового внимать каждому еле слышному слову главных героев. Происходящее на сцене настолько реалистично, как будто  мы находимся внутри юрты с убогим убранством, за высоченным забором и ощущаем на себе порывы леденящего душу ветра. 

Всегда оставаться человеком

Действие пьесы происходит попеременно в двух временных реалиях, знакомя зрителя с четырьмя главными героями - Ахметом и Сауле в ка-захстанской степи 30-х годов, а также Ерболом и Еленой в современном московском кафе. Первая пара - семейная, только что похоронившая первенца, трехлетнего Темира. С первой же сцены мы понимаем отчаяние жены и матери Сауле в исполнении Екатерины Литвиновой, которое она тщательно скрывает от супруга.

«Темир! Сын единственный! А ты - ни слезинки! Как можешь!» - упрекает ее Ахмет (Роман Лахтин).

Но Великий джут, как и Москва, слезам не верит… Сауле со своей мощной энергетикой берет на себя тяжелое бремя ответственности за судьбу семьи, хоть и не женское это дело... Твердая, решительная, принципиальная, она каждый раз уверяет: «Я что-нибудь придумаю!» Но принимать какие-либо решения в сложившейся ситуации - все равно, что идти по минному полю: не там, так тут обязательно подорвешься… Главным вопросом в этой юрте, как и во всех других, является насущный вопрос выживания, который каждый решает сам за себя. Люди превращаются в зверей, да только и у животных есть свои законы. Но людям не до правил - голод отнимает последние силы и сводит с ума. В степи творятся страшные вещи: кочевники выкапывают чужие могилы и поедают свежие трупы, матери топят в реке детей, как котят... Ахмет скормил два пальца сыну, но тот все равно не выжил, умер, не дотянув немного до аула… Не сразу примечаю в ветхом жилище детскую колыбель - там спокойно спит дочурка главных героев Зере. Умом понимаю, что вскормить младенца в такой обстановке практически невозможно, но в душе теплится надежда. «Мы выживем!» - с уверенностью говорит Сауле. А Ахмет делает всё, чтобы прокормить семью, его разум затуманен добыванием пропитания: он устраивается на работу, приносит в дом еду, получается даже откладывать «соғым» - запасы мяса на долгую зиму. Эти запасы могли бы обеспечить семейству пусть не сытую, но все-таки достойную жизнь. Но Сауле решает по-другому, выйдя на улицу и раздав все мясо другим жителям аула. Вспоминается строчка из песни легендарной «Машины времени» о чудаке, который разжег большой костер и всё спалил за час: «Но в этот час стало всем светлей»… Что значил один кусок мяса для каждого из голодных - всего лишь еще один день или шанс выстоять, выжить в этом кошмаре? Не столь важно, главное, она осталась честным человеком и не пошла на сделку с совестью…  

Извечное «зачем»

Задевает за живое, пронзает, пригвождает к креслу мысль, что всё это - не выдумка драматурга, а суровая реальность тех лет… Как оставаться человеком в этих нечеловеческих условиях, а главное - зачем? Быть честным, любить, надеяться, верить, вести дневник - зачем? Этот же вопрос поднимается и в московской действительности, где внук Ахмета Аюбаева Ербол встречается со столичной журналисткой Еленой. Перенос действия в современные реалии снимает градус накала страстей и страданий, отвлекает и заинтересовывает зрителя. Он же служит связующей нитью между двумя поколениями. В оригинале пьесы заложен резкий контраст между происходящим тогда и сейчас: голод противопоставляется изобилию, бережность и верность - беспричинному насилию, хамству и измене. Но режиссер постановки, мастерски перекроив всего несколько сцен, в корне изменил направление вектора, не разделив, а напротив, объединив две непересекающиеся реальности. А стержнем в обоих случаях является, конечно же, любовь. Погодинский Ербол    в исполнении Евгения Патешкина, хотя и грубоватый, но очень харизматичный и вполне способный очаровать одинокую Елену (Ирину Пашкину). Он быстро переходит на «ты» и нарушает личные границы собеседницы. Поначалу безразличная, затем не-много ошарашенная, а под конец - поддавшаяся его чарам, Елена попадает в номер случайного знакомого. Любовь с первого взгляда или минутная страсть - как угодно, но не насилие читалось в этом сюжете. Намек на постельные сцены в исполнении наших актеров был обыгран так искусно, что вместо пошлости и вульгарности петропавловский зритель лицезрел лирику. Нежное «жаным» теперь слышалось в обоих эпизодах.

Возвращаясь к вопросу «зачем?», упомянем о размытых ценностях,  вечной спешке и усталости жителей мегаполисов, потерянном смысле    их жизни. Елене приелись заграничные путешествия, надоела престижная работа: «Дома писать надо… Как же не люблю. Пишешь статью - как мешок картошки чистишь. Скучно, думаешь, скорей бы закончить», - говорит она. А как же творческое вдохновение?! Куда мы спешим и зачем продолжаем ходить на нелюбимую работу? А главное, зачем мы вообще живем? - на такие размышления наводят диалоги в московском гостиничном номере…

Впрочем, в пьесе находится  место и для мимолетной улыбки: еще один персонаж - официантка, которую сыграла Марина Черняк, только что с презрением рассказывающая об азиатах, тут же названивает любимому мужу - Муслиму. 

Миром правит любовь

Но пока наверху разгораются любовные страсти, происходящее на сцене обретает высшую степень трагизма. Если раньше у зрителя, как и у самих героев, еще теплилась надежда на спасение, а Ербол представлялся сыном выросшей Зере, то теперь всё рухнуло. Ахмета уволили с работы из-за байского происхождения супруги, по этой же причине обчистили их и без того скудное жилище. Жестокая уравниловка сбрасывает вниз вчерашнюю элиту, а во главу встают партийные активисты из народа - «проклятые бельсенды», мстящие баям за свою былую бедность… Казахов, веками кочевавших вместе со скотом, принуждают стать оседлыми и возделывать почву. Сауле решает идти вместе с мужем работать в поле, взяв с собой младенца, хотя идея эта заканчивается плачевно: Зере погибает от обычной простуды. В отличие от брата, она похоронена не по обычаям - ее могилой стала холодная река… И вновь судьбоносное решение Сауле - она жертвует собой ради того, чтобы муж дошел до юга, выжил… Но прежде чем вытащить нож из груди, эта волевая женщина просит Ахмета вспомнить их первую встречу. Воображение рисует перед зрителями молодую статную казашку, танцующую на праздничном тое, ее густые, развевающиеся на ветру волосы и заразительный, звонкий смех… Несмотря на превратности судьбы, голод и смерть, снующие вокруг, они продолжали любить и беречь друг друга до конца. Умереть вместе или принести себя в жертву ради любимого - Сауле склоняется ко второму варианту, подарив тем самым жизнь всему роду Ахмета. И на наших глазах род продолжается - после знаковой встречи Ербола и Лены рождается девочка, позволившая ответить на самый главный вопрос пьесы: «Ради чего были все эти страдания?» - чтобы жизнь восторжествовала, а новое поколение не забывало своих корней…

Еще одной отдельной, параллельной линией в постановке можно назвать явление аруахов - духов предков, неких ангелов-хранителей, которые сопровождают персонажей на протяжении всего действия. Отметим, что это еще одно новшество, внесенное Тимуром Каримжаноым и невероятным образом дополнившее повествование. Аруахи всегда были рядом, оберегая семью, стирая слезинки с лиц, качая колыбель, зажигая очаг, а порой пускались в ритуальные пляски с бубнами, доводя зрителей до мурашек... Их роли исполнили Оксана Дергачева, Ирина Астанина, Евгения Торлопова, Артур Вайковский, Жуман Муканов и Ангелина Щербакова. Щемящая сердце тоска от смерти малышки Зере сгладилась ее перевоплощением в аруаха, в финале духи матери и дочери встретились. Светлое одеяние аруахов  и самих героев - еще один символ того, что ожившая на сцене трагедия, которую нельзя забыть, - прошлое казахского народа, из которого смогли выбраться и построить светлое будущее.

…Последняя сцена связала одной колыбелью три мира, и персонажи незаметным образом снова превратились в актеров театра. Танец аруаха Зере в исполнении юного дарования Ангелины Щербаковой постепенно выводил публику из состояния оцепенения, зрители стоя, со слезами на глазах рукоплескали артистам. Перестав быть единым целым, петропавловцы расходились по домам, обсуждая увиденное. За пару часов, проведенных в театре, снаружи ничего не изменилось, лишь прошел дождик, украсивший небо радугой, но многое изменилось внутри. Поднятие так долго табуируемой темы, воплощение на сцене одной из страшных страниц истории казахского народа, переплетение множества смыслов, поиск ответов на поднятые в пьесе вопросы захлестнули театралов. Люди задумались над тяжелым прошлым и противоречивым настоящим и еще раз осознали, что миром должна править любовь: вчера, сегодня, завтра, неизменно… А не это ли было основным желанием и задумкой драматурга и режиссера?! 

Татьяна ДЕЛЛЬ

Фото Анны ВОЛКОДАВ